Ровена подняла глаза. Кровь гулко стучала у нее в висках, в глазах было темно, и только голос Пантелеймона, белым горностаем забившегося девочке под локоть, звенел у нее в ушах: "Лирушка, не верь, так не будет! Так ни за что не будет!!!" — Так вот,продолжал разглагольствовать мужской голос,курьез ситуации в том, что ключ, так сказать, к разработке новой методики мы получили непосредственно от лорда Азриела, который установил, что сплав марганца и титана обладает способностью разделять альм и тело. . Он жил в Мобиле и потому не мог ябедничать на меня учителям, зато ухитрялся все, что знал, рассказывать тете Александре, а она изливалась Аттикусу, а он иногда в одно ухо впустит, в другое выпустит, а иногда отругает меня вовсю — это уж как ему вздумается. Я попросила его закрыть дверь и присесть: мне нужно кое о чем спросить его.
Я стояла перед ним; он пристально смотрел на меня. Моя работа, которую я считала до сих пор такой ничтожной, такой случайной, по мере того как он говорил и как бы творчески воссоздавал ее, приобрела более четкие очертания и более глубокий смысл. В педагогике есть три момента: первое это то, чего дети не слышат и на что они плюют; второе то, на что они обращают внимание, это наши поступки; третье то, как поступают они, это то, что мы делали раньше и что чувствовали в глубине своей души. Она была так добродушна, что давала нам все, чего бы мы ни попросили. Он проникает везде и всюду. Она же теперь занялась своей внешностью, сидючи между ним и мной: подкрашивала выпученные губки, поправляла клевками пальцев (при этом утраивая подбородок) передок блузки и так далее, а он между тем говорил о ней, не только как если бы её не было с нами, но так, как если бы она была сироткой, которую как раз переводили ради её же блага от одного мудрого опекуна к другому, мудрейшему; и хотя испытываемый мною беспомощный гнев преувеличивал и коверкал, может быть, все впечатления, я могу поклясться, что полковник преспокойно советовался со мной по поводу таких вещей, как её диета, регулы, гардероб и книжки, которые она уже читала или должна была бы прочитать.
Видел утречком,ответил он,она меня попросила срезать ей ореховый хлыстик, а потом перемахнула на своем коньке через ограду — вон там, где пониже,и ускакала. То есть Миша чувствовал, что он на правильном пути по многим направлениям и что то, как он научился жить,это только начало этого пути.
Я не раз видела ее; она выходила из своей комнаты то с тазом, то с тарелкой или подносом в руках, направлялась на кухню и обычно возвращалась оттуда с кружкой портера (прости мне эту грубую правду, романтический читатель). Фродо, чтобы подбодрить товарищей, пытался петь, но голос его напоминал бормотание:О! Путешественники в земле теней,Не отчаивайтесь, потому что мрак рассеется,Деревья когда-нибудь кончатся,И вы увидите небо и солнце:Опускающееся солнце, поднимающееся солнце,Конец дня и начало дня. — Лучше бы вам не объясняться, мисс Клак,сказал он, поклонился и вышел. Вы уже поняли, что решается вопрос жизни и смерти? Сергей приобнял Станислава за плечо, и они ушли. Я медленно начал разговор с женщиной. — Боже мой, она говорит, как Лиз Тейлор в «Баттерфилд-8»,заметила Рода и вдруг зааплодировала. Строительство этой трассы то останавливалось, то оживало.
Он моментально стал столичным жителем и с трудом вспоминал себя жителем Архангельска. То была, без сомнения, Элиза, хотя в этом удлиненном, уже очерствевшем лице почти не осталось никакого сходства с прежней девочкой. А так как любви и полета души дети не чувствуют, они начинают ориентироваться на то, чем реально владеют.
http://vanslow-victor.livejournal.com/
Комментариев нет:
Отправить комментарий